Our destinies"                                     a r e   c h o s i n g    o u r    w a y s

Свет мерцает, проходя через ажур резных ставень, укрывая покои эвануриса мягким полумраком, позволяя эльфу устремить свой светлый взор куда-то в пространство, погрузившись в мысли, заполнявшие его голову последние несколько дней. Доля правителя тяжела, нужно быть сильным и стойким, чтобы эта ноши не сломала тебя, не утащила тяжелым камнем на дно. Малтаэль был именно таким. Мощь и сила, которые он буквально источал, казались незыблемыми и вечными, и пусть на самом деле это было совсем не так, но он делал всё, чтобы соответствовать надеждам своего народа. Ему никогда не приходилось жалеть о пути, который был выбран светловолосому самой судьбой, никогда не жаловался на трудности, никто не видел поникшим и уставшим. Ведь Малтаэль не просто правитель. Он само воплощение Арлатана, его мощи, его великолепия, его величия.

Малтаэль на самом деле и не чувствовал тяжесть бремени власти, он был рожден для этого, вскормлен магией, что позволила стать живым богом среди своих соплеменников, вести их сквозь тёмные времена, позволить им переступить порог золотого века. Горд ли он собой за все свои деяния? Безусловно. Эльфу нравилось поклонение, нравилось с каким благоговением смотрят на него люди, как враги убирают глаза, дабы не быть испепеленными его взглядом, хотя это конечно было преувеличением. Наверное. Тем не менее, влияние светловолосого владыки Арлатана распространялось далеко за пределы границ его царства. Мнение его было в почете и уважаемо.

- Они уже выдвинулись, - после короткого стука в дверь и разрешения войти, высокий эльф закованный в золотистую броню, грудная пластина которой была украшена замысловатым узором, изображающим великое древо, герб Арлатана, склоняет голову в почтительном приветствии, докладывая по просьбе повелителя. Тот же в ответ кротко кивает, продолжая задумчиво смотреть в пустоту, и лишь когда массивная деревянная дверь с приглушенным стуком затворилась, светловолосый убирает руку из-под подбородка и кладет её на желтоватый пергамент, испещренного красивой вязью символов эльфийских слов. Малтаэль вновь пробегается по тексту глазами, выделяя лишь самые важные моменты, едва заметно вздыхает.

Договоры являются важной составляющей дипломатии и политики. Их заключают при любом удобном случае, будто то торговля, исследования, не говоря уже о военном деле, но и даже в, казалось бы, в столь личном, персональном деле, как соединение двух людей в семью тоже может послужить основой для заключения договора. Выгодный союз заключенный с помощью женитьбы были привычным делом для аристократов, которые стремились укреплять своё влияние, расширять возможности и прочие положительные моменты, которые сопровождали данные договоренности.

Малтаэль долгое время избегал подобных союзов, но со временем пришло осознание, что как бы ты не извивался, как бы ты не уклонялся, однажды тебе придется сделать шаг в сторону договоренных браков, заключить самый выгодный из них и показать своим друзьям и врагам, что власть твоя ширится, расползается и кто знает, какие последствия за этим последуют.

Арлатан достаточно могущественен чтобы исключить прямой конфликт с любым из вольных городов, а тот, с который предусмотрительный эльф заключает союз и вовсе считается самым крупным, центром торговли и имел богатые земли, дающие щедрые урожаи каждый год. Конечно, это были долгосрочные планы, аккуратно разложенные в голове светловолосого. Однажды этот благостный край подчинится ему, войдет в состав его империи, но желание сделать это не силой, но по доброй воле местных жителей, кои должны полюбить Малтаэля и желать видеть его исключительно как своего правителя. Будет это предательством тех, с кем будет заключен союз? Возможно, но на это уйдет много времени. Очень много. Если для эвануриса время второстепенно, то для простых эльфов оно, увы, важный фактор.

Допив янтарного цвета напиток, Малтаэль поднимается с кресла, сделанного из темной древесины и украшенного позолоченной листвой, слишком изысканного для простого народа, но такого обыденного для тех, в ком текла королевская кровь и магия эванурисов. Завтра будет тяжелый день, долгий и суматошный. Весь город уже как на иголках, его жители бегают словно муравьи, желая украсить свои дома в честь столь долгожданного празднования.

Возможно невеста, что отправилась в долгий путь и нервничала сейчас, возможно с грустью провожает взглядом стены родного города, но будущий её супруг с безразличным лицом входит в небольшую залу, окна которой выходят в небольшой сад, где трелью заливаются певчие птицы, откуда доносится приятный цветочный аромат и звонкий смех детей, которые резвятся возле фонтана, брызгаясь и бегая друг за другом, то и дела падая в кусты.

На всё это действо эльф тепло улыбнулся, но стоило его взгляду встретится с взглядом архонта, который хмуро свёл брови и перстнем на пальце недовольно стучал по металлической поверхности кубка, что тот держит в руке, уголки губ светловолосого опустились. Разговор их будет долгим и слишком напряженным. Владыка как всегда будет восседать на стуле с высокой спинкой, архонт же будет ходить от стены к стене, порой вскидывая руки к небу, словно моля их донести смысл сказанных им слов до слушателя.  Конечно, в очередной раз каждый останется при своём мнении, никто из них не уступит собеседнику в споре - И всё же, подумай о моих словах. Не сейчас, но завтра, это может сыграть с тобой злую шутку - на Малтаэль лишь закатывает глаза и подцепив длинными пальцами, украшенных кольцами, драгоценные камни на которых отражают лучи заходящего солнца, отправляет в рот ягоду - Прекрати переживать раньше времени - спокойной отвечает эльф, приводя архонта в ярость, но тот ничего не отвечает, лишь недовольно топает ногой и уходит прочь.

- Ванарель, - устремив взгляд на небольшую дверцу, что была спрятана под шёлковой занавесью от чужих глаз, Малтаэль слегка склонил голову, продолжая поедать ягоды. Небольшого роста девушка, чьи соломенные волосы были собраны в тугую косу появилась словно тень и уважительно склонилась перед владыкой Арлатана. Ей не нужны слова, не нужны приказы, она и так знает дальнейшие свои действия, ведь каждая фраза, сказанная в этом долгом разговоре, не была упущена её чутким слухом и теперь, когда эванурис жестом руки даёт ей добро, её губы слегка растягиваются в улыбке. А затем шпионка просто уходит вслед за архонтом, который будет её целью на несколько следующих дней.

Новый день начался с первыми лучами солнца, по крайней мере для всех он начался именно с рассветом, Малтаэль же позволил себе проспать дольше, нежась в липких объятьях сна, где к нему приходили причудливые видения. Но когда солнце уже поднялось в небеса, заглянув в распахнутые окна эвануриса, когда несколько птичек сели на ветви дерева, щебеча о чём-то между собой, эльф приоткрыл ещё тяжелые веки. Так он пролежит ещё четверть часа, вслушиваясь в отдаленный шум водопада, в шелест листвы, в собственные мысли, коих было как всегда огромное количество.

Пора. Ещё столько всего надо сделать, столько всего проверить.

Серебряные одежды эльфа кажутся продолжение водопада, на который устремлен его взгляд и к которому обращен слух. За его спиной суетятся все. Прислуга торопливо разносит угощения гостям. Гвардейцы крепко держат в руках церемониальные мечи и щиты, на которых красуется герб Арлатана. Аристократы переминаются с ноги на ногу, обсуждая начало церемонии и что будущая королева опаздывает - Они приносят свои извинения, ваше величество, - светловолосый поворачивает голову в сторону Сорела, своего доверенного представителя, который сопроводил будущую супругу правителя и её семью на столь значимое событие. На лице Малтаэля нет следов злости или раздражения, он лишь пожимает плечами и вновь устремив взгляд в даль, на падающую воду негромко произносит - Ничего страшного. Нам некуда торопиться.

Сорел кланяется и вновь уходит. Может эванурис и спокойно воспринял задержку церемонии, но вот недовольные аристократы то и дело морщат носы, да выпивают слишком много вина.

Наконец заиграла музыка. Женский красивый голос запел песню, которая звучала в унисон водопаду, чей отдаленный шум украшал мелодию. Малтаель сложив руки наблюдает за тем, как опустив глаза по белым лепесткам цветов ступает хрупкая женщина, чьи белые локоны волос развивались на ветру. Но на лице эльфа не дрогнул не один мускул, хотя большая часть мужской половины гостей, да и женской тоже, восхищенно наблюдают за этим восхитительным созданием.

Она смущена. Её ресницы дрожат. Кожа немного бледновата. Да и пальцы холодны, когда их сжимает эванурис. Они оба понимают, что нет иного пути, теперь их судьбы связаны, переплетены.